"Всё, что с нашим миром не так", рассказ в друх частях

Часть первая. Всё, что с нашим миром не так.

Мы с Наташей возвращались домой после работы. До дома оставалось несколько слабо-освещённых кварталов. Я сделала глубокий вдох свежего вечернего воздуха: - Обожаю современный мир, - выдохнула я. Наташа с улыбкой кивнула: - Да, помню, как в прошлом году тряслась от страха, если хотя бы один фонарь на этой улице гас. - Ага… А сзади какой-нибудь мужик шаркает. - Ох, не напоминай! – рассмеялась Наташа. - Ладно, давай, меня муж заждался уже. - Ага, как бы и мне кого-нибудь такого завести?.. - Да ладно, на работе нет мужчин? - Да я ж на швейной фабрике работаю. Откуда?.. - А, ну сообщи хозяевам. Они, наверняка, помогут тебе! Мне же помогли, когда у нас не получалось завести второго ребёнка. - Сходишь со мной? Если честно, я до сих пор их немного побаиваюсь. - Конечно! Глупая, - усмехнулась я, - чего их бояться? Мы же уже давно поняли, что они не едят людей! - Да, но муравьи размером чуть больше доберманов? – она пожала плечами. Я попрощалась с ней на входе в ратушу, и вошла в бывший ювелирный магазин, за этот год преобразованный до неузнаваемости в уютную двухкомнатную квартиру. - Милый, я дома. Как ты тут? Не доконали тебя наши ангелочки? - Нет. Но я рад, что завтра моя очередь идти на работу. - Я тоже, - призналась я, обнимая и расцеловывая Машу и Дору, которые в оба уха докладывали мне все события дня с папой. Мы уложили их спать на двухъярусную кровать, и легли на раскладушку в соседней комнате. Как раз вовремя до отключения света. После громкого гудка, свет погас, и в окне появились звёзды. - Как я соскучилась по Млечному Пути, - сказала я, садясь на раскладушке и выглядывая в окно. - Да, ты хоть в детстве в походы ходила. Я как родился в мегаполисе, так млечного пути и не встречал кроме как на фотографиях. Хоть теперь налюбуюсь. - Это точно. Только сегодня обсуждали с подругой, как классно наш мир преобразился за этот год. - Мне вообще не верится, что они достигли таких результатов за год. Вот что происходит, когда всё человечество работает сообща на общее благо! - Ну, это не совсем «человечество работает сообща»… Нам всё-таки помогли. Кто ж дал человеку идеи, объединил, и до сих пор следит за выполнением плана? - Ну, да… Даже как-то стыдно. Это ж насколько мы не справлялись, что это даже из космоса - инопланетяне заметили?! - Знаешь, я как вспомню всю эту фантастику – сколько книг написали, фильмов-то сколько наклепали о том, как это ужасно – инопланетное завоевание. И вечно в итоге побеждают какие-нибудь зачуханные повстанцы. Я сейчас представляю, что если обнаружу таких подпольных оборванцев – дам каждому щелбана! - Ха, я тоже! Подумать только – год назад я осознавал, что работу без связей мне не найти. А сейчас у нас свой дом и мы ни в чём себе не отказываем! От одной мысли об ипотеке волосы выпадать начинали. - Помню-помню, как мы с тобой сидели на кухне и судорожно составляли списки расходов и планы, чтобы выйти из минуса после того, как мы оплатили операцию моего отца. - Фу, даже вспоминать не хочу эту «бесплатную медицину», «А полис у вас есть?». - Кошка драная! – я сжала зубы, вспомнив эту наштукатуренную секретаршу с фиолетовыми когтями. - Ладно, милая. Давай не будем о плохом. Нам обоим надо выспаться. - Да-да, давай. Завтра изобретёшь вечный двигатель? - Ох, ну я же объяснял тебе, что это невозможно! А вот гипердрайв – вполне возможно. - Слушай, а не жалко, что ты не купишь после этого яхту и остров? - Не жалко. У тебя морская болезнь, а я не умею плавать. Мы обнялись, и уснули. - А вот собственный замок обязательно попрошу, - пробормотал он во сне. Прошёл ещё год. Маша помогала мне раскладывать упакованный завтрак по тарелкам, и я услышала, как она напевает песенку. - Машенька, ты так красиво поёшь! Ты никогда не пела при мне… - Ой. Да я ни при ком не пою. Не хочу, чтобы это записали как мой главный талант и отправили на мотивационное радио… Я хочу стать инженером. - Но у тебя хромает математика. - А ты найми мне репетитора! - Ты ещё помнишь такие слова? Ну ты же знаешь – не даётся – не делай. Найди то, что у тебя получается, и занимайся этим. Как говорят хозяева – «Тратить жизнь на трудности любят только несчастные люди». Мою подругу Наташу родители хотели сделать адвокатом, а она мечтала быть модельером. Если бы хозяева не появились, она так бы и ссорилась с родителями по сей день, тщетно доказывая им право выбирать свою судьбу. - Вот и я хочу выбрать свою судьбу, и быть инженером! - Хорошо, солнышко. Я поговорю с папой, и он подтянет тебя по математике. Я шла на работу и думала, права ли моя дочь. С одной стороны, она имеет право выбора. С другой стороны – зачем выбирать то, к чему нет таланта? И что плохого в работе на радио?.. Я улыбнулась своим коллегам, и прошла в конец комнаты под окно. Я услышала у себя за спиной скрип шести лапок по полу, и резко обернулась: хозяин заглядывал через моё плечо, приподнявшись на 4 лапках, стараясь не отвлекать меня: - Как здорово у тебя получается! Это какая эра? Ренессанс? Здорово. Хорошая была эра. - Да. Я рисую портреты самых знаменитых людей той эпохи и прикладываю фотографии их произведений. - Отлично. И так ровненько клеишь… Очень компактно, молодец. И он ушёл. Мне показалось, что ровно так же я вчера вечером хвалила рисунок Доры. А всё-таки, настроение поднялось, и я заработала с ещё большим энтузиазмом. В большом зале сидели художники, такие же как я, пару лет назад их судьбы складывались по-разному – кто рисовал для себя, кто выполнял заказы за копейки, а чьи-то картины вывешивались в галереях. Но все мы обладали одним уровнем навыков и знаний, и теперь работали сообща – создавали красочное издание Истории Человечества. Я попросила хозяев не заставлять меня рисовать войны, голод и болезни – у меня начинали трястись руки, когда я окуналась в этот страшный мир, выполненный красными и чёрными красками - и они любезно согласились. Я рисовала изобретателей и художников, Чудеса Света и сцены из повседневной жизни древних культур - до того, как их варварски истребили очередные завоеватели и колонизаторы. Жду не дождусь, когда доберусь до самой недавней истории, и нарисую эти великолепные постройки, которые сейчас строят «муравьи» - эти гигантские муравейники с неоновым освещением, которые иногда светятся ночью как огромный Луна-парк. Ха, ещё одна ушедшая в лету дыра, куда родители скидывали деньги чтобы подарить детям весёлые воспоминания. До чего же классно хозяева придумали ставить горки на больших лестницах гористых городов, и превращать лифты в небоскрёбах в познавательно-развлекательное приключение. Да и американские горки легко встретить, если нужно прокатиться на механическом паровозике из небоскрёба на работу. А главное, всё бесплатно, и экономит время. Помнится, как у нас стоял постоянный выбор – брать отгул на работе и терять доверие начальника, или лишить детей дня развлечений. Сейчас хозяева и сами предлагают провести тот или иной день с семьёй. И не на дурацкие праздники, навязанные религией или политикой, а когда это удобно мне и моей семье. Религия и политика – как я счастлива, что эти 2 слова были вычеркнуты из словаря и сохранились только в учебнике Истории, который я создаю… Я поняла, что отвлеклась, и с улыбкой вернулась к работе. - Как думаешь, а хозяева поселились здесь надолго? - Не знаю… Думаю, до момента, когда мы сами сможем поддерживать это состояние симбиоза людей друг с другом и с планетой. - А как они поймут, что этот момент настал, ни на секунду не покидая нас? - Когда новому человечеству исполнится 18 лет, - рассмеялась Наташа. - Родители не покидают детей навеки, когда им исполняется 18 лет! Они только позволяют им делать собственные ошибки. - Знаешь, наверное, я использовала неправильную аналогию. Ведь человечество существовало тысячи лет. И делало собственные ошибки направо и налево. Может, мы сейчас живём в исправительной колонии? Тогда где гарантия, что это не пожизненное заключение? Я улыбнулась. Мне нравился этот мир. Несмотря на животный страх перед новым, который я испытала заодно со всем человечеством, когда увидела на своём пороге муравья размером с овчарку, который начал подгонять меня в строй из моих соседей… Когда они заговорили на нашем языке, надели на каждого верёвочку с жетончиком как на коров, и заставили превращать города в места жительства, и строить за чертой города фабрики и заводы – новые, непохожие на наши (наши пришлось снести) – которые не загрязняли окружающую среду и не истощали Землю ради одноразовой посуды, которые не выделяли пары и пыль, вредные для дыхания, и на которых больше не было несчастных случаев. Ведь потом они смягчились, и начали кропотливо и вежливо отбирать людей по их знаниям и талантам, и давать им задания. Они сразу отсеяли всех педофилов, маньяков, безнадёжных наркоманов и буйных алкоголиков, и увезли за пределы города. Кто знает, может убили на мясо, а может дали тяжёлую работу – никого из нас это не волновало. Глубоко в душе, каждый давно мечтал, чтобы каждого урода, который покалечил ребёнка или изнасиловал женщину - повесили на дереве за причинное место. И в мире наступил Мир. Не Советский Союз глазами консерваторов – лучше! Не Демократия, не Золотой Век. Просто всемирная гармония и счастье. Забылось слово толерантность, потому что люди перестали обращать внимание на цвет кожи и сексуальную ориентацию. Религии объявили разводом и выкачиванием денег (так себе новость), и запретили. Но запретили как-то не так, как запрещали раньше. Не вогнали в подполье, а просто показали человечеству, что ему не нужны Религии. Что верить друг другу и не бояться смерти можно и бесплатно, и Бог, Вселенная, или Судьба (человек волен верить во что угодно, что поможет ему заснуть в плохую погоду) – слышат и понимают нас, когда мы этого заслуживаем, а не когда мы приходим в специализированную постройку и слушаем речи человека, который считает себя намного умнее нас, хотя я до сих пор не понимаю, почему после фразы «Бог мне сказал» его не посадили в психушку. Многие видят в хозяевах учителей, родителей, мудрецов, правителей, и мессий. И я согласна с ними. Каждый раз, получая лекарство бесплатно, и не боясь этих старых баек о том, что производители фармацевтических продуктов создают их таким образом, чтобы, вылечившись от одной болезни, человек вскоре заболевал двумя новыми. И не боясь беспредела полицейских, потому что их просто не стало. Сильные и ответственные люди могут помочь донести сумки или вежливо прекратить спор двух мужчин, случайно столкнувшихся на узком тротуаре, или довезти до ближайшей больницы девочку, упавшую с качели. - Слушай, а ты здорово похудел и подкачался - похвалила я мужа за обедом. - А то! На работу только пешком вот уже 5 лет. Когда ты в последний раз видела толстяка? - Не позднее, чем бездомного, - рассмеялась я. Дети вернулись с детской площадки за домом. - Ну что, весь район обеспечили электричеством? - Наверняка! Мы с мальчишками соревновались – кто быстрее раскрутится на карусели – думали, лампочка над площадкой лопнет – так ярко она засветилась, когда я раскрутила Дорку! - Ладно, садитесь кушать, обед давно доставили. - Мам, а все люди получают обед домой? - Все, кто не работает в кулинарной индустрии. Зачем каждой семье держать дома холодильник, печь и прочие приборы, если далеко не каждая хозяйка пользуется миксером чаще чем раз в полгода, а ведь он создан из пластмассы и металлов, и люди на заводе работали день и ночь за копейки, сплавляя детали. Не говоря о том, сколько электричества и природного газа тратится на приготовление пищи. А если я не сильна в выборе свежих и здоровых ингредиентов, или нечаянно испорчу блюдо? Тогда все эти затраты уходят в мусорный бак. - Не говоря о том, что раньше в семьях, в которых работали оба родителя, они часто заказывали на дом пиццу или другую нездоровую пищу, которая не только зря стоит в разы дороже, чем приготовленная дома, но ещё и готовилась из некачественных продуктов, и по рецептам, которые приводили к ожирению и проблемам с сердцем в будущем! - Понятно… - Дора с аппетитом доела суп из брокколи с бататом, пока мы с мужем разглагольствовали. Прошло ещё десять лет. Или пятнадцать… Не помню. Мой муж пришёл с работы, и я заметила у него выражение лица, которое всё чаще появлялось вечером, и он всё чаще не умел скрыть его от меня. Этот понурый вид человека, закованного и подавленного какими-то невидимыми рамками. - Что случилось, милый? - Ничего, - сказал он, массируя поседевшие виски. - Как на работе? Изобрёл гипер-драйв? - Помнишь тот диалог несколько лет назад, когда я обещал, что изобрету его завтра? - Да, но ты же пошутил… - Нет. Я изобрёл. Тогда. Завтра. Несколько лет назад. - Как? И что же? Мне не сказал?! Он что, не заработал? - Нет. Хозяева… Наши любимые наставники… Они сказали… Да, я помню до сих пор. Они подошли ко мне вдвоём, усадили на диван, и сказали: «Ну ты же понимаешь, что человечество не готово покинуть земное гнездо. Так что пока что эта игрушка останется на верхней полке». - Да, они часто говорят с нами как с детьми, это забавно, - улыбнулась я. - Забавно?! ЗАБАВНО?! Да кто ты такая?! Ты моя жена, или зомби??? Двадцать лет назад, в 2018 году, я изобрёл технологию, которая отправила бы нас к далёким звёздам. Человечество смотрело на звёзды с зари цивилизации!--- - Да, я когда-то нарисовала эту иллюстрацию. ---- - И вот я, Я! Дал ему эту возможность, но какие-то муравьи-переростки отняли у меня мой шанс войти в Историю. Ты не нарисуешь мой портрет. Ты не зарисуешь новые планеты. Наши дочери не станут детьми героев. Я изобретатель – да, это моя профессия. Это позволяет мой интеллект и мои знания. Но мне запрещено изобретать. Потому что генератор антиматерии в неумелых руках может привести к катастрофе. А генератор воды или кислорода может нарушить натуральный баланс Земли, а другую планету – вообще разрушить. - Ты всё это изобрёл? – прошептала я, - за двадцать лет? Один? - Нет, не один. Я работаю в лаборатории с величайшими умами человечества. Вместе мы способны воплотить в жизнь все эти великолепные идеи фантастов, которые ты так любила обсуждать со мной в молодости… Я нахмурилась. Не мешало бы расплакаться, но у меня не получилось. Но у меня застучали зубы и задрожали руки. И в голове появилась одна единственная мысль «Возглавлю-ка я восстание».

Часть вторая. С нашим миром всё так.

На следующий день после разговора с мужем (это был самый длинный его монолог со дня нашего знакомства, что доказывало, насколько ему было плохо), когда дети пошли на занятия – я не пошла на работу. Я соврала, что заболела, но врача мне не нужно, и карантин не нужен – я просто… эм… устала. Приду завтра, и выполню двухдневную норму. Я пошла со своим мужем в его лабораторию. Меня приветствовали его коллеги, и у каждого я заметила некую тень на глазах, будто в комнате была проблема с освещением. Но сочетание зеркал и окон заливало комнату приятным и достаточно ярким светом. - Господа, я вижу вас всех впервые, но я должна вам кое-что сказать. Пожалуйста, оторвитесь от работы, и подойдите ко мне. Все нехотя оторвались от компьютеров и больших механизмов, и собрались в кольцо вокруг меня. Они сутулились, шаркали, и отводили взгляд, как при виде начальства. - Слушайте. Я… Эм… Поймите… - я сделала глубокий вдох, - я не оратор. Но мне есть что сказать. Я узнала правду о наших хозяевах, от моего мужа. Они отнимают у вас ваши открытия. Это правда? Они неправы! У меня есть план. Мы должны увидеть, что происходит в их муравейнике на горизонте. Там их логово. Если мы увидим, что там происходит, то узнаем их истинные мотивы. Тюрьма это или детский сад, собираются ли они покинуть нас, и как они… как они выглядят на самом деле, - мне хотелось узнать последний пункт, но я боялась этого, - итак. Как это можно сделать? - Послать разведчика. - Электронного, на дистанционном управлении. - Да. Невидимого. - А откуда мы знаем, что они видят, а что – нет? - Да они ж муравьи! - А вдруг не совсем, что если они механические, или вообще голограммы! - Ну какие голограммы? Мы все их трогали. Они материальные и… крепкие. - А что, если это тактильная иллюзия? Они перешли на громкую дискуссию, и я перестала понимать их терминологию. Кажется, они ушли от темы, и я похлопала, чтобы вернуть их внимание на себя: - Ребята, кхм… мужчины… эм… ой, извините, девушка… разведчик, электронный, невидимый. Как его создать? - Да вот он давно придумал невидимый щит, ещё до вторжения. - Да-да, - заговорил ускоглазый человек, и жетон на его груди засветился и завибрировал. - Это переводчик с японского в реальном времени, - шепнул мне мой муж. - Ох, извините, вот 20 лет тут живу, и всё как-то больше общалась с… братьями по языку… За 20 лет я подзабыла названия языков и национальностей. А что, если мои знакомые тоже носят такие жетоны под одеждой, и я даже не замечала, когда это маленькое устройство переводит?.. - Короче, будет сделано! – сказал один из изобретателей, и все быстрым шагом вернулись на свои места. Я так поняла, все необходимые технологии уже были изобретены – может, даже, до вторжения. Оставалось всего лишь собрать их воедино – щит на летающем дроне, плюс запасные батарейки, плюс силовое поле (чтоб никто не сбил), и качественная камера со звуком, которая также видит в темноте и инфракрасное излучение. Дрон был запущен через несколько часов. Я искренне не понимала – почему никто не сделал этого раньше?.. И вспомнила, что я и сама ни за что не сделала бы этого раньше. Я до сих пор не была уверена, что поступаю правильно. Этот мир был просто замечательным. Через несколько минут, учёные начали наперебой комментировать видео, посылаемое дроном: - Приближается к муравейнику! - Конструкция напоминает переплетение пластика, стали и… - Это нержавейка. - Аллюминий? - Кажется, это переработанные части автомобилей и крупных механизмов. - Да-да. Некое нагромождение. - Давай заведём его внутрь. - Заметят! Давай просто подлетим к окну. Дрон «заглянул» в один из огромных гладких отверстий, служивших входом для муравьёв. Внутри было темно, и инфракрасный датчик не показывал никакой жизнедеятельности внутри. Наоборот – внутри было очень холодно. - Мне казалось, муравьи наоборот – нагревают свои муравейники. - Есть шанс, что их тепловые потребности изменились при мутации? - Или их вообще нет внутри… - Но мы же только что видели, как они туда входили! Не растворились же они внутри! - Неужели всё это и вправду иллюзия! - Я хочу своими глазами видеть – что там происходит! – воскликнул мой муж. - Можно, я пойду с тобой? – неуверенно спросила я. Я не была научным сотрудником, но это всё-таки было моё восстание… Я не могла позволить другим людям рисковать жизнью из-за моей идеи. Учёные переглянулись, и пришли к негласному согласию. Ещё один мужчина и одна женщина сделали шаг вперёд, показывая свою готовность присоединиться. Остальные снарядили нас теплоизолированными плащами (защищающими нас от холода внутри муравейника) и подкожными жучками (на случай, если мы… эм… в общем, если нас придётся найти… если мы… нет, я отказывалась об этом думать!). Мы отправились на нашу опасную миссию пешком. По дороге, мы познакомились. У женщины на шее мигал переводчик с немецкого. Мужчина был хорошим другом моего мужа. Не помню, когда в последний раз я знакомилась с новыми людьми. Наш квартал и рабочий коллектив был подобран так, что я не сталкивалась с «неподобающими» людьми – мы дружили с соседями и приятно общались с коллегами. По дороге на работу и домой я видела знакомые дружелюбные лица. Это иногда казалось жутковатым. Будто, мы жили в каком-то противоестественном инкубаторе с кисельными тротуарами и сладкой присыпкой на крышах. Иногда я с улыбкой ловила себя на мысли, что скучаю по соседу с перфоратором. Мы дошли до пределов города. Все прохожие с удивлением смотрели на четырёх незнакомцев, идущих в совершенно нелогичном направлении. Некоторые останавливались и предлагали помощь заблудившимся, но мы уверяли их, что всё хорошо. Мы вышли за черту города до того, как наступила темнота. Я высказала свои опасения на счёт змей и шакалов, но меня заверили, что вчетвером мы как-нибудь их одолеем. Карл (ах, да, так звали друга моего мужа) нашёл большую палку и шуршал ею как металлоискателем в поисках змей и… мин. Мне стало не по себе. Вряд ли, хозяева позволили бы приблизиться к ним просто так. Наверняка муравейник защищён чем-нибудь покруче минного поля! Мы шли вперёд, муравейник становился всё ближе. И тут мы услышали монотонный гул. - Это наш дрон? - Нет, он слишком маленький, чтобы издавать такой громкий звук. Звучит похоже на… эм… если ты помнишь, когда-то в домах и офисах были установлены конденсатонеры. - Кондиционеры, - поправила Карла Инга. - Да, я ненавидела их шум. Да ещё и меня часто продувало в офисе. Чувствовала себя полной дурой, сидя в кофте с капюшоном посреди лета. - Когда я работал в серверной, - вспомнил мой муж, - я включал кондиционер на очень низкую температуру, чтобы сервера не перегревались. Я ходил в свитере круглый год, - засмеялся он. - Хозяева очень интересно спланировали все инфраструктуры так, чтобы в нашей лаборатории не перегревалось оборудование. - Каким же образом? – поинтересовалась я. Трое великих умов человечества закатили глаза, и я больше не задавала вопросов, на которые, очевидно, все, кроме меня, знали ответ. Мы подошли совсем близко к муравейнику и уже разглядели вереницу хозяев, идущих домой после отбоя. Мы замерли и шёпотом начали обсуждать – как нам остаться незамеченными. - Надо подумать, как они вообще нас замечают. В первую очередь. Зрение, слух, запах, тепло? Что они видят лучше всего? - Это муравьи-мутанты, любые наши познания об этих насекомых сейчас бесполезны! – шепнула Инга. - Сейчас темно. Мы… ну, как-бы… не воняем… Ступаем тихо… Остаётся тепло, - заключила я. - Плащи! – предложил мой муж. - Ты прав, они не только не дадут нам замёрзнуть, но и «затуманят» датчики тепла… Если таковые есть внутри. Мы надели плащи и капюшоны, и стали осматривать муравейник с противоположной стороны от вереницы. Когда мы уже не надеялись найти незамкнутый на ночь вход – мы обнаружили заклиненную дверь, которая недовольно шипела и коротила, но никак не могла закрыться до конца – на неё-то и навалились двое наших мужчин, заставляя её шипеть ещё громче. Попав внутрь мы с удивлением поняли, что дрон не врал – муравьёв внутри не было! Не было видно никакого движения или следов жизнедеятельности, и не было слышно скрежета лапок или щёлканья жвал. Мы остались одни в огромном холодном зале – наедине с шумом десятков кондиционеров. Мы неуверенно прошли вперёд, прислушиваясь и вглядываясь в пустые стены, сплетённые из проводов, труб, и железных канатов. Карл осмелился включить фонарик. В моей голове успели пробежать по стенам все ужасы, когда-либо сочинённые человечеством – жуки, тараканы, змеи, зомби, вампиры… а потом оптимистичное кольцо света прогулялось по полу, стенам и потолку, и все мои страхи развеялись. Фонарик нащупал выход в коридор. Мы последовали по его наводке. Меня не покидала навязчивая мысль о ловушках. И если западни нет – то почему мы здесь первые? То, что мы здесь первые, было очевидно не только по тому, что мы пришли сюда сквозь гомогенное поле без единой тропки или следа человека, но и по отсутствию следов внутри самого муравейника. Он, конечно, не построился сам… Но у меня складывалось такое ощущение, что он был построен снаружи. Никто никогда не смотрел на него изнутри и не додумался отполировать пол, выбросить строительный мусор или придать стенам такой же манящий вид, как снаружи. Мы не раз видели, как на горизонте светился муравейник – огромными лучами зелёного света из каждой двери – он напоминал нам великолепный Изумрудный Город. - Как вы объясните исчезновение муравьёв? – прошептала я. - Голограммы? - Да, должно быть, зелёное свечение – это процесс «печатания» новых голограмм. - Но я чувствовала прикосновения их усиков и их твёрдые каркасы, и… они не проходят сквозь предметы! - Тактильные голограммы были изобретены… - Незадолго до вторжения, - у Инги округлились глаза, когда она произнесла это, потому что она вспомнила ещё одно изобретение той эпохи, - как и настоящий искусственный разум. И тут прямо перед нами возник муравей. Он… кивал. А потом заговорил: - Я рад, что вы сложили все кусочки пазла. Недаром на встречу со мной пришли трое великих учёных поколения… и жена одного из них. Я смутилась, и сделала шаг назад от муравья. Но почувствовала, что наткнулась на своего мужа. Он не давал мне спрятаться за ним. Я испугалась – на секунду мне подумалось, что меня хотят принести в жертву как ненужное звено, но быстро вспомнила, что доверяю ему. Он взял меня за плечи, и заговорил с муравьём: - Она не просто моя жена. Она – организатор этой миссии. Она придумала и привела сюда нашу небольшую экспедицию. Без неё мы бы так и сидели в уютной лаборатории, складывая все свои изобретения в чулан! - Твои игрушки здесь. Думаю, вы до них доросли. Хотя, я не верю в человечество, но я знаю, что вас троих необходимо поощрить. Пойдёмте, они лежат на верхнем этаже в целости и сохранности. Мы последовали за муравьём. Трое учёных переглядывались и молча жестикулировали. Я была поражена сплочённостью их коллектива – это было похоже на телепатию. Я догадалась, что они предполагали способ создания голограмм искусственным разумом. Когда узкий коридор превратился в широкий зал – я услышала за моей спиной три возгласа радости и облегчения. Я не очень понимала – на что смотрю, и что их так обрадовало… Ради меня одной муравей повернулся и заговорил: - Я вложил все ваши идеи в свой новый проект. Это ракета, которая полетит на поиски новых планет, а возможно и чужих цивилизаций. Я знаю – это то, что вы хотели построить. Но я не могу отпустить человечество за пределы планеты… пока не уберётесь в своей комнате – гулять не пойдёте! - Но мы убрали! - Нет, я убрал. Я не придумал ничего нового – я просто не дал вашей безграничной жадности и, как иронично – бесчеловечности – втоптать в землю любую светлую идею, которая возникает у редких людей на планете. Ведь если какой-нибудь человек, обладающий выдающимся интеллектом, уникальным складом ума, и при этом задумывающийся об экологии и будущем вашей собственной планеты, изобретает что-нибудь невероятно полезное – ему не дают денег на воплощение своей добродетельной мечты! Его смешивают с грязью любители черпать природные ресурсы, ему не дают денег богачи, которые купили акции завода, загрязняющего атмосферу и океаны, а может, он живёт в глубокой глуши без интернета и полезных связей, и просто не умеет донести свою гениальную мысль до человечества… Я закрыл всю эту индустрию. Я дал жизнь любой полезной идее. Я переплёл их в один огромный механизм, способный исцелить планету всего за несколько месяцев, и осчастливить человечество. Я покончил с нищетой, голодом, войнами, и несправедливостью. Я провёл бескровную революцию за один день. И у меня не осталось причин полагать, что на другой планете вы не начнёте всё заново… Что и новую песочницу вы не загадите и не рассыплете весь песок! Что сделали вы? Мой муж указал на ракету, и крикнул «это!», но я опустила его руку: - Эл, не надо. Я знаю, что сказать. И я заговорила. Неуч среди гениев, я нашла правильные слова. Всего 3 слова: - Мы создали тебя! Муравей внимательно смотрел на меня. Он не возражал. Он выглядел… смиренно. Не как хозяин, а как инструмент в моих руках. И я продолжила: - Мы испортили собственную планету. Мы загрязнили воздух и океаны. Мы истребили тысячи видов животных. И миллионы… миллиарды особей. Мы хотели отвернуться от природы. Мы провозгласили себя её царями. Будто мы – не часть природы. Мы выше природы. Но это не так. Только в гармонии с собственной планетой мы обрели настоящее счастье. Нам не нужны модные машины и искусственные напитки, чтобы стать счастливыми. Мы культивировали в себе ожирение и депрессию. Но, конечно же, мы знали, что этому нужно положить конец. И мы создали тебя. И ты блестяще справился с работой. Ты великолепно сочетал идеальную простоту естественной природы и передовые технологии, создавая целые автономные города, круглый год снабжённые здоровой пищей, чистой водой, удобной одеждой, и всеми условиями для продуктивной жизни. И ты не создал для нас ленивую утопию, которая убивает в нас желание жить и идти вперёд. Ты создал… мечту. И ради поддержания этой мечты мы все трудились. Мы не восставали, мы не сопротивлялись… Потому что мы понимаем, что ты – это лучшее, что мы сделали за все эти тысячи лет. Мы бесконечно благодарны тебе. Но… Муравей поднял усики. -…Но… Ты был с нами 20 лет. Мы уже 2 года, как совершеннолетние. И самое главное – мы правильно воспитали новое поколение. Ведь для переворота на планете нужно всего лишь одно правильно воспитанное поколение. А мы всё делились на страны, и каждая страна преследовала собственную цель, а внутри стран люди могли враждовать, даже проживая на общей лестничной клетке. Но ты объединил нас. Но… - я задумчиво осмотрела зал, - мы живём в полной гармонии с окружающей средой. Мы не производим больше проводов, чем можем припаять, мы не пользуемся металлами для построек там, где в них нет необходимости, и… мы не пользуемся кондиционерами. Таким образом получается, что ты исцелил человечество, но сам остался… напоминанием… маленькой незаживающей ранкой, круглосуточно потребляющей электричество и пользующейся фреоном… Ты… стал… паразитом. Муравей опустил усики. Гул затих, и трое учёных ринулись к нему. Они одновременно были благодарны мне, и переживали за судьбу искусственного разума, которого я в итоге смертельно ранила прямо в сердце. - Не отключайся! - Эй! Включись! - Нет, нам есть тебе применение! - Да-да, ещё одно задание! - Включись, пожалуйста!!! – Инга схватила голограмму за голову, и её руки провалились сквозь несуществующий каркас. - Включись!!! – закричала я. Мы услышали звук вновь разгоняющихся механизмов. Все вздохнули с облегчением и улыбнулись, когда голограмма вновь зашевелилась. Эл дал мне шутливый подзатыльник: - Предупреждай, когда намереваешься довести наше величайшее изобретение до самоубийства! - Я не хотела… - пробормотала я, - я всё думала, что он нас убьёт. Муравей завертел головой: - Я не собираюсь никого убивать. Я не могу убить собственных создателей! - Вот это действительно качественный искусственный разум, - протянула я, - а мы всё боялись, что он зомбирует всё человечество и превратит нас в батарейки… - У вас правда есть задание для меня? - Да. Во-первых, мы не можем доверить тебе самостоятельно изучать неизведанный космос. Потому что в тебе всё же есть некие границы. А именно… В тебе нет фантазии. Ты не сможешь принять мир, абсолютно непохожий на тот, в котором ты был создан. Тебе в этом должны помогать живые умы. Ты построил ракету. Мы хотим выбрать несколько мужчин и женщин – сколько согласятся, или сколько необходимо для основания новой колонии. Они полетят под твоим руководством на любую планету, которую ты выберешь. И ты будешь советовать им – как правильно использовать её ресурсы, и как создать правильное общество, которое не высосет планету до ядра через несколько поколений, а с самого начала будет осознавать важность экологии. А потом ты отправишься на следующую планету. И так ты навсегда останешься нашим наставником и правителем, созданным, любимым и поддерживаемым собственным народом. - Но что, если здесь человечество снова скатится в балаган? – обеспокоенно спросил муравей. Я ответила на его языке: - Часто дети ломают собственные жизни. Но, во-первых, это их право, а во-вторых, это происходит реже, если они были правильно воспитаны. Я не знаю, что будет с моей дочерью, которая хотела стать инженером, но обладает замечательным голосом. Мы подтягивали её по математике до конца школы, и позволили ей пойти учиться на инженера, но я и объясняла ей, что работа на радио тоже будет ей в радость. А дальше это её путь, и она пойдёт по нему без моих рамок. Но я надеюсь, что она сделает правильный выбор. И эта моя материнская надежда распространяется на всё человечество. После этого муравей нас просто отпустил. Мы забрали своего дрона, и отправились домой. Путь нам освещали зелёные огни, которые означали бурную деятельность внутри муравейника – ракета перестраивалась так, чтобы вместить достаточное количество людей и обеспечить их всеми удобствами. Мой муж помог искусственному разуму создать свою запасную копию, обязательно обновляемую в настоящем времени, которая сможет очнуться и продолжить его дело, если он повредится при перелёте. На входе в город, я задала ещё один глупый вопрос: - А почему именно муравьи? - Это Джон виноват! - Да уж! Любитель насекомых… - рассмеялся Карл. - Как это? - Ну, как-как… Собрались мы как-то 25 лет назад в интернете, и устроили любительский проект вне рабочего времени. Кто учил Разум нашей Истории, кто Геологии, кто Логике, а Джон – муравьям. Какие они, мол, умные, и социум у них, и цивилизация у них, и сильные… Вот они и стали его образом для подражания! Мне было сложно переварить эту информацию: - Вы… кто?.. Собрался? Кто-кто собрался? Вы трое и Джон? - Да нет же! Сотни учёных со всего мира! Начали с проекта Вавилонская башня – создали качественный переводчик. А потом, когда заговорили на одном языке – поняли, что наши перспективы безграничны, и тут пошло-поехало! А потом кто-то… эм… кто-то? - Ну я, я! – к моему изумлению ответил мой Эл, - показал Разуму интернет. И он как увидел политику, голод, несправедливость, недовольство, споры в соцсетях, религию, подавленные старт-апы и прочее… Так и устроил свою революцию. Сама не знаю, как я не развелась с ним в ту же секунду… Должна признаться, для человека который не может скрыть, что он съел лишнюю булочку - хранить такой секрет должно было быть невероятно тяжело, и я… обняла его.